Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суд - Страница 187

187

У адвокатов шире возможности по розыску и получению доказательственных сведений. УПК и Закон об адвокатуре определённо всучил им полномочия напрямую обращаться в организации и органы власти с запросами, а те обязаны адвокатам отвечать, представлять нужную информацию. Адвокат вправе опрашивать любых частных лиц с их согласия и получать от них объяснения. Интересный момент: отсутствует как таковой запрет (а значит – можно) опрашивать и уже состоявшихся в рамках того же дела свидетелей, потерпевшего, если они не дали подписку о неразглашении сведений по следственным действиям, проведённых с их участием. Оказалось, что многие адвокаты и не подозревают о наличии таких возможностей, соответственно и не прибегают к их использованию. Я считаю, что в таком контексте может быть опрошен и сам подзащитный, и даже находящиеся взаперти сообвиняемые или свидетели. Как это осуществить технически в условиях предсказуемых палок в колёса и песочка в карбюратор со стороны мусоров – вопрос второго порядка. В любом случае необходимо вначале направить письменный вопрос о согласии, получить письменное согласие, а дальше добиваться аудиенции. Но можно и через переписку получить объяснения ответами на заранее сформулированные вопросы. Адвокатская переписка как бы не подлежит цензуре, но нос мусора в неё сунут при случае. Имеем ввиду.

Вправе адвокат участвовать во всех следственных действиях, проводимым с его подачи, тем более в тех, где участвует его подзащитный. Участие – это не мебельное присутствие, но активная деятельность, направленная на поиск доказательств. Искания защитника возможны и при следственных действиях с другими участниками, когда адвокат может настаивать о личном участии или где его участие и вовсе обязательно, например, при очной ставке его подзащитного со свидетелем (потерпевшим, сообвиняемым), в ходе опознания подзащитного. Впрочем, адвокат может требовать участия и в любых иных следственных действиях, ставя такое условие даже заочно, допустим об участии в любых перспективных допросах конкретного свидетеля или в производстве каких-то осмотров. При всяком участии адвокат может задавать вопросы допрашиваемым, обращать внимание на значимые моменты. Розыскные действия адвоката, если есть конечно доверие и он добросовестный грамотный искатель, могут быть вполне эффективны, хотя бы за счёт его официального статуса и некоторой опытности в такого рода делишках.

Что касается всех прочих поисковых возможностей участников от защиты, то они изрядно ограничены усмотрением стороны обвинения. Можно бы помечтать: ах, если бы иметь право самостоятельно, параллельно мусорским ходкам, проводить свои расследовательские действия, в том же объёме, да ещё за бюджетный счёт. Держим карман шире. Адвокат (и обвиняемый), не имея путей по собственному, независимому сбору доказательств, о проведении большинства из прописанных в УПК следственных действий в тех же целях получения сведений вынуждены быть только просителями (ходатаями), зависимы от воли органа расследования. И если назрела такая потребность, если идёшь на прошение, так и здесь нежелательно разоблачать истинную цель. Предмет поиска лучше бы скрыть, завуалировать, чтобы цель поиска и требуемое тебе доказательство обнаруживалось только в процессе действия «нечаянно», непредвиденно для обвинения или же без выставления объективной ценности «всплывшего» доказательства.

Например. В материалах дела имеется аудиодиск с записью разговоров (по контролю переговоров) – доказательство обвинения. При прослушивании фонограммы ты улавливаешь с определённого места смену тона голосовых сигналов одного из говорящих, изменение фона и отклонения в тематике диалога одного лица по сравнению с встречными вопросами собеседника. Возникает подозрение монтажа записи через наложение голосов и вторичности диска, как носителя информации. Значит существует доказательство этому. Если напрямую высказать свои подозрения и требовать проверки, при том, что фальсификат мог быть изготовлен намеренно и мусорами, а следак в курсе этой стряпухи, то неминуем формальный отказ в удовлетворении ходатайства о фоноскопической экспертизе. Мусора могут позднее вообще избавиться от этого диска и зачистить следы о его существовании. Тогда защитник, не оглашая реальных подозрений, ставит, допустим, под сомнение принадлежность одного из голосов на записи заявленной личности. Следователь, не сомневаясь в положительном для себя результате от такого экспертного выяснения, быть может удовлетворит ходатайство – назначит фоноскопию по вопросу соответствия голоса и направит материал экспертам. А вот после этого подаются дополнения в виде новых вопросов к эксперту о наличии признаков монтажа, перередактирования, о производности записи с вопросом о первичности источников. Причём дополнительное ходатайство направляется через руководство следственного подразделения или прокурора с указанием причин подозрений и возможных препятствий.

Кому, как не самому обвиняемому в большей степени и с достоверностью могут быть известны большинство обстоятельств по делу? Даже если и невиновен, непричастен или причастен несколько к иным событиям и действиям. Остаются в памяти зарубки, указующие пути поисков доказательств в пользу аргументов защиты. Тогда отважный искатель должен бы знать, пусть приблизительно, где средоточатся те сведения, что установят факты по его алиби или по другим нюансам, подсекающим обвинительные утверждения. Обвиняемый может сам обнаруживать доказательства, бережно складывать их в свой короб, тихорить до поры до времени, когда этих доказательств скудное количество. Но при явной и прочной позиции, при наличии совокупности вполне надёжных и взаимосогласующихся доказательств, и при уверенности в невозможности их очернения, позволительно осуществлять их промысел и открытым способом. Особенно в условиях ограниченных собственных возможностей по добыче, когда необходим подрядчик. Что ж, тогда о нахождении и содержании этих доказательств, о необходимости их получения, об их значении для дела заявляется органу расследования. Через следака, ему в руки – тоже вариант поисков. Не отрицаю такую возможность, но пусть она используется только в третью очередь при несостоятельности твоей собственной или посредников.

187