Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суд - Страница 108

108

Если экспертные исследования назначаются и проводятся одновременно или после привлечения к участию в деле обвиняемого (что большая редкость), то перечисленные Права должны обеспечиваться поэтапно. Первым делом обвиняемого (и его защитника) ознакамливают с постановлением о назначении экспертизы. Так как в этом постановлении должны быть указаны основания, мотивы, перечень вопросов к эксперту, то появляется возможность оспорить данное решение в целом на предмет его законности и обоснованности, и повлиять на вопросную составляющую. Таким путём от одних вопросов избавляются, другие меняют или вносят дополнительные новые. Всякий раз при этом мы должны иметь представление: чего добиваемся, есть ли у наших действий и побуждений цель вообще, а если нет чётких целей и перспектив, не потрепать ли просто нервы мусорам.

«…ставить вопросы эксперту…» Реализация данного Права может протекать двумя руслами. Русло первое, когда экспертизу зачинает следак. Ко времени представления тебе возможности постановки эксперту вопросов, следак уже вынес своё постановление о производстве экспертизы, где обозначил только свои вопросы. Чтобы включить в объём исследований и вопросы защиты требуется тогда следаку пересмотреть своё, уже изданное решение о той же самой экспертизе. Засим выдам тебе тайну страшенную: ни то, ни другое действие не возможны без ущерба для производства, потому что и Закон таких выкрутасов не предусмотрел – в его нормах не согласованы процедуры касательно чёткого обеспечения Права обвиняемого на вопросы. Ну сам прикинь, единожды вынесенное решение может быть дисквалифицировано не иначе как через признание его незаконности и (или) необоснованности. УПК не позволяет всякому выносчику решения, будь то следак, прокурор или судья, самим признавать своё же решение неправильным и отменять его. Такая канитель. Пересмотр может осуществить только вышестоящее должностное лицо (орган) в порядке проверки и пересмотра того решения. То есть такой вариант (вынесение следаком нового или дополнительного решения) заведомо является недействительным, так как не мыслимо и для следака осуществлять процедуру приёмки по существу дополнительных вопросов к эксперту, поступивших от обвиняемого путём обжалования и пересмотра постановления по вышестоящим инстанциям. Хотя это и допустимо для случая, если следак полностью откажет включению вопросов обвиняемого в общий перечень. Так ведь принимать и дополнительные постановления – так же не санкционированное Законом мероприятие. Пусть частично, но любое дополнительное решение будет дублировать первичное, а два в чём-либо равных решения сосуществовать мирно не могут, породят конфликт меж собой, как в среде парней трипперных по поводу одной самки на дискаче. Быть может разумея эти проблемы, мусора на практике поступают тупо и просто: уступая требованиям защиты, они отправляют первичное постановление в корзину для сора (который не выносят из избы), заменяя его новым, как будто оное и было изначально. Подлог чистейшей воды.

В одном деле обвиняемый изловчился, заимел и сохранил первичную редакцию такого вот решения с закорючкой следака. А затем устроил скандал о подлоге документа. Тем более, в доказательство всего, само ходатайство о дополнительных вопросах имело ссылку на решение, вопросник которого и требовалось скорректировать. Приемлемый же выход в указанной ситуации, когда защита обращается с ходатайством о постановке своих вопросов, то следак выносит решение лишь об удовлетворении такого ходатайства с перечислением принятых к рассмотрению вопросов, и это решение запускает в производство, то есть к исполнению. Ежели экспертиза ко времени подачи вопросов защиты уже проведена, то такой вопросник вообще не может быть принят для разрешения по существу. Пользованной бумажкой не подтираются. Даже я(!) своим извращённым воображением не вижу возмоги воплотить Право в такой ситуации.

Второе русло речки-говнотечки. Его течением экспертизу инициирует защита. На вскидку, сложностей не видать, решение о назначении ещё не вынесено и нет препятствий включения любых вопросов. Только вот следак (чуть не добавил «паскуда») может твои вопросы перефразировать, своих добавить, и всё это без согласования со стороной защиты. Если что тебе не по душе – жалуйся (сам паскуда).

Но у всякого русла есть дно непроглядное. С какого припёку следак вдруг решает о необходимости экспертизы, и с какого посева родиться тематика вопросов его, когда он действует по собственному наитию или с подсказок спецов? Ведь не из пальца эти необходимости он высасывает? Хотя сосать ему и не привыкать (такая служба), но экспертные нужды проистекают из следственных нужников, возникают из проблематики выяснения подлежащих доказыванию обстоятельств. Вот ведь, опирается следак в своих разумениях на материалы уголовного дела, где копятся сведения-доказательства (и немножко на оперативную информацию). Такие материалы он и эксперту направляет для их попутного изучения. Реализуя своё Право на постановку вопросов, обвиняемый аналогично не может те вопросы с потолка отколупывать. Его Право может быть в равной мере обеспечено только при доступе к тем же материалам для анализа обстоятельств и обнаружения проблем, требующих выяснения через вопросы. Из этого явствует не скромное Право на доступ к материалам дела, хотя бы в объёме передаваемого экспертам, уже на этапе действия Права постановки вопросов. Так что, граждане мусора, выньте и положте пред наши ясные очи свои бумажки процессуальные. В целях обеспечения возможности подготовки вопросов стороной защиты, конечно.

108