Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суд - Страница 240

240

Оп, внимание на высказывание: «Выводы. В результате исследований могу сделать выводы…». Ай, да эксперт, ай, да сучий потрох! Суть его выводов в том, что он может сделать выводы, а не делает их. То есть, все нижеследующие за этим высказыванием заключения на самом-то деле и не выводы вовсе, а лишь их проект. Эксперт остался в рамках сообщения о наличии у него только способности делать выводы, заявил о намерениях и потенции в этом направлении. Значит любой тот субъект, кто по такому заключению возьмётся утверждать о перечисленных в Заключении фактах (а соблазн такой будет непременно), оный использует домысливание.

В тихом омуте черти водятся и по нашу честь. Закон не запрещает использовать догадки и предположения в показаниях обвиняемого (тем паче – подозреваемого). Это вполне в духе ПН и гарантии защиты. И это означает, что сам по себе факт наличия в твоих показаниях догадок и предположений не является основанием для исключения таких сведений из рассмотрения. Мелочь, а приятно. Такие предположки-догадлики в показаниях не только должны быть допущены к обсуждению, но и станут довлеть над позицией обвинения, аки меч занесённый (снегом), пока мусора не опровергнут их категоричными анти-доками своими. В ином случае, – когда опровержений твёрдых не представлено с их стороны, все не опровергнутые версии оставляют сомнения. Таким образом тобой сформулированные догадки и предположения имеют силу доказательств о невиновности (непричастности, иной событийности) на равных с любыми другими, но утвердительными доказательствами. Усёк? А это позволяет мыслить более дерзко: приниматься к рассмотрению должны при такой парадигме любые догадки, предположения и по любым иным видам доказательств при условии, если они имеют защитное свойство, заявлены в числе доказательств защиты и, страховочно, сопровождены показаниями обвиняемого.

Допустим, какие-либо отдельные выводы эксперта или мнение о следах на вещдоке являются по характеру предположительными. Если этими сведениями обвинение пытается обосновать свою позицию – на свалку их, а если ими оперирует защита – принимаются в зачёт по курсу 1:1.

В. Оценка допустимости

К уже запаленному в пункте 5.3.3 полкинем дровишек. Нарушение федерального закона при получении доказательств (основной критерий недопустимости) выражается не только в несоблюдении правил УПК и других федеральных законов, как это усматривается в буквальном условии по норме о недопустимости, но и невыполнением правил любых других нормативов и ненормативных актов, которые применялись или которыми должны были руководствоваться в своей деятельности все те участники (соучастники) судоскотства, кто так или иначе был задействован в получении доказательств. На необходимость соблюдения правил таких полу-законов могут иметься и прямые ссылки в федеральных Законах, либо их применение является должно-обязательным для осуществления процедурных отраслевых работ. В этом случае подзаконные и ненормативные акты являются и признаются составной частью Закона или из него вытекают, издаются в развитие Закона, как регламентирующие нюансы и подробности конкретных производственных действий.

Например, нами уже упомянуто о применении в экспертной деятельности различных Положений и Методик (методические указания / руководства). Эти акты ни федеральными, ни «простыми» Законами не являются, а Методики – такте вообще не относятся к нормативам. Однако на необходимость применения тех же Методик имеются прямые ссылки в Законе об экспертной деятельности и в статье 204.1.9 УПК: «в заключении эксперта указываются содержание и результаты исследований с указанием применённых методик». Значит и нарушение любых установочных правил по таким актам приравнивается к нарушению тех фед. законов, которыми их применение оговорено. И это несмотря на как бы отсутствие прямых ссылок в нормах Закона на необходимость именно соблюдения Методик и Положений.

Собирает следователь доказательства может быть и самолично, как централизованный накопитель, но исходно они добываются, могут формироваться органами и лицами, напрямую не относящимися к органам расследования. Деятельность этих органов и лиц регулируется своими (не процессуальными) актами. Тогда в поле обязательного исполнения попадают и специальные нормативы, и локальные акты внутриорганизационной направленности. Имея обязательность для исполнения этих правил при заданных работах и процедурах, правильность и точность соблюдения таковых, конечно, также влияет на законность добытых с учётом этих директив доказательственных сведений – на законность издания сведений уже со стороны названных источников. Невыполнение таких «закулисных» предписаний, равно, как и применение положений актов, которые не дозволены к применению в данном процедурном случае, является самым, что ни на есть нарушением федерального закона. Казалось бы, плёвое дело – запросил следак справочку от конторы государственной. Контора справочку выдала (куда деваться). Всё чин-чинарём: информация (против тебя), дата, подпись, печать, прочие реквизиты. Начинаем улей тормошить. Ба!

Справочку подмахнул подписью зам. директора – некто тов. Жабов. Да только этот Жабов на время составления и подписания им Справочки находился в очередном отпуске по Приказу №… от (такого-то числа). Значит, на время отпуска, а из отпуска он не отзывался, Жабов не полномочен был исполнять свои трудовые руководящие функции. Приказ нарушен, нарушен Трудовой кодекс РФ (гл. 19), составленная Жабовым Справочка – ничтожна, а исполнение Жабовым мусорского запроса – не действительно. А-то?!

240