Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суд - Страница 150

150

Любые видеоматериалы приобщаются к соответствующим протоколам по тем же правилам, что и аудиоматериал.

Качество показаний определяется качеством составляющих и сопутствующих показаниям атрибутов: качеством источника – свидетеля, качествами допрашивающего лица и качеством самой процедуры допроса. (Поищи на лбах участников клеймо «Знак качества»). Проблемно добиться триединой гармонии, спору нет.

Источник показаний – тот, кого допрашивают и кто даёт показания. Источник сей, во-первых, должен честен быть и объективен в той информации, которую источает из себя. Допрашиваемый призван сообщить всё, что ему известно по обстоятельствам дела в реальном отображении этих обстоятельств по собственным чувствам и их восприятию (видел, слышал, учуял, ощутил). Здесь не должно быть искажений ни намеренных, ни случайных. И вольные интерпретации не уместны. Только собственные знания фактов и память о них в «сухом» излиянии. Но… правды и истинны в незыблемом виде не бывает, всё относительно в этом меняющемся мире. Поэтому можно говорить только о определённом уровне, о степени правды.

Степень правдивости определяется и психофизическим здоровьем человека – развитие и состояние на время событий и допроса, – когда допрашиваемый способен нормально воспринимать окружающую действительность, сохранять информацию в своей мозговой памяти и ясно, доступно излагать свои знания. Болезненное же состояние органов чувств или сознания искажают входящую информацию от мира и собственного тела или придают ей ложное значение. Степень правдивости определяется состоянием источника и на время получения сигналов, и на время её изложения другим лицам или при фиксации на спец. средства. Человек может быть в целом здоров, но в отдельные времена находиться под воздействием угнетающих его сознание факторов: дурман, опьянение, крайняя усталость, истощение, рассеянность, дремота. Такие состояния также не позволяют точно и адекватно воспринимать происходящее, удерживать в памяти и воспроизводить во вне. Степень правдивости зависит от эмоциональной впечатлительности и независимости от происходящего и от наступивших последствий. Свидетель может иметь собственное восприятие наблюдаемого, индивидуально оценивать происходящее, отмечая одни нюансы и не заостряясь вниманием на других деталях. Под воздействием самих событий возникают более живописные картины в сознании, факты додумываются и обрастают фантазийными подробностями, объекты бракуются в своём содержании и качестве. В некоторых, зачастую экстремальных ситуациях свидетель может уверенно указывать, например, на следы губной помады, как на пятна крови, движенья черепахи окажутся стремительны, и деревянный дрын смерещится ломом.

Но самый опасный фактор влияния – это, безусловно, отсутствие независимости. Зависимость от сложившихся обстоятельств возникает из-за личных отношений, предубедительности, пристрастий, посторонних давлений, собственных переживаний и желаний. Преступления, а в особенности криминальные посягательства на жизнь и здоровьишко – это всегда крайне драматические события. И как истинная драма, преступное событие пронизано переживаниями всех сопричастных: драматургов, сценаристов, актёров и впечатлительных зрителей; пронзительна она своим воздействием. Можно бы только «зрителей» считать независимыми свидетелями, но и им не чужды естественные страсти, сочувствие происходящему, а значит, есть место симпатиям и антипатиям, стремлениям повлиять на «сценарий»: собственной волей простить-карать-превознести. Нормальный человек всегда реактивен к крайностям, склонен подыгрывать под давлением и собственных эмоций, и внешних влияний. У кого эмпатия – ноль, то есть отсутствует сострадательность, тот и не человек вовсе, а живность.

Я убеждён и уже говорил о том, что в уголовном процессе даже судья-арбитр не остаётся, не может остаться полностью независим. И не только потому, что давят на него общественное мнение, теплота служебного кресла, вышестоящие руководители, недоуровень воспитания, компроматы, лично-частные проблемы, судебная политика. На него и сам Закон давит, которым судья поставлен в зависимость от позиций сторон в процессе: либо утвердить правильность позиции обвинения, либо отвергнуть её и согласиться с позицией защиты, как будто третьего и не дано. Не может судья остаться равнодушным и к воспринятым подробностям по обстоятельствам дела, и происходящее в заседании безразличным не будет для него. Только что виду не подаст по тренированной сдержанности. Что уж говорить о свидетельствующих потерпевших, прошитых ненавистью к обидчикам. Так же и обвиняемый – он естественным образом не желает репрессий на свою голову.

Из таких вот условий порождена относительность любых оценок по верности свидетельств. Свидетельства могут быть или в определённой степени правдивыми, или в определённой степени ложными. По аналогии с критериями оценки полноты налива в стакане: стакан наполовину полон или наполовину пуст. Официально принятая стратегия российского судопроизводства определяется презумпцией правдивости: всё правдиво, пока не опровергнуто. Но в реальном отображении уголовного судоскотства культивируют такой подход только в отношении свидетельств обвинительного характера. А вот показания в поддержку защиты презюмируются (заранее считаются) ложными, не заслуживающими доверия, пока не будет представлено твёрдых доказательств их правоты и несомненности (доказательства доказательствам).

150