Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суд - Страница 148

148

4.3. Показания

Показаниями являются устные или письменные сведения по обстоятельствам дела, сообщаемые участниками в ходе допросов. Показующими участниками, то есть словом своим показывающими на факты и обстоятельства, могут быть только подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель, эксперт и специалист. В связи с невозможностью допроса, не могут быть получены показания от других, не указанных в Законе участников – участников данного разбирательства, а именно от: судьи, присяжного, секретаря, защитника, обвинителя и кое-кого ещё. Для того чтобы этим деятелям развязать языки, их предварительно следует признать свидетелями (а может и обвиняемыми) – переобуть в другие тапочки. При этом Признание, в отличие от установления статуса, допустим, потерпевшего носит псевдоофициальный характер, так признание не закрепляется специальным решением. Но однажды облачённый свидетелем запросто из тех тапок не выпрыгнет.

Устные показания – есть продукт говорения, речи словесной, посредством которой человек передаёт информацию другим человекам (а иногда умудряется сообщаться даже с животными или сущностями иных измерений). Та же информация может быть выражена и представлена на обглодание в письменном виде с помощью таких вот значков, что сейчас мельтешат перед твоими глазьями – письменной речью, то бишь, рукописно или через печатные станки на бумаге; выражена и представлена собственноручно допрашиваемым или с его слов лицом, ведущим допрос. Предпочтение должно отдаваться устным, непосредственным показаниям, когда свидетельствующий источник сведений в режиме реального времени извергает из себя словеса. Замечу попутно. Не могут считаться показаниями любые неречевые действия (так называемые – невербальные), будь то: жестикуляция, мимика, начертания. Хотя такие действия и могут быть информативными по содержанию, но они только сопровождают показания, сопутствуют им. Ты спросишь: а как же кривляния глухонемых? Отвечу: это – исключение, допущение по Закону, когда такие манипуляции признаны языком общения.

Любая форма показаний закрепляется и сохраняется путём протоколирования в специальных следственно-судебных документах – протоколах допросов, очных ставок, проверок показаний на месте, судебного заседания. Все другие виды изъяснений участника, фиксируемые в иного рода протоколах, если они получаются в ходе следственно-судебных действий с признаком "допрос", показаниями не являются(!). Усёк, Васёк?

Для получения показаний по различным следственно-судебным действиям, где такие показания могут быть получены, Кодексом установлены строгие правила проведения действий и получения показаний. Правила эти достаточно громоздки, объёмны, требуют от исполнителей тщательности и последовательности в осуществлении процедур, и порождены практикой, с целью именно максимально узаконить допросы, обеспечить достоверность и полноту получаемых сведений. Соответственно, всякое отступление от таких правил (порядка производства) может повлечь исключение показаний из числа допустимых и признание допроса незаконным.

Ещё раз для тупиц: Показания могут быть получены только в ходе допросов, производимых по специальным правилам. Эти правила оговаривают множество формальностей, обязательных к их выполнению, например, многими случаями обязательного участия (а не присутствия) защитника. Такие условия, по мнению и воле законодателя, должны бы наделить надёжностью получаемую информацию, когда и допрашиваемый способен осознанно, обдуманно и добровольно высказываться, понимать суть происходящего, и будучи обеспечен защитой. Закрепление же показаний на бумаге вполне может контролироваться и корректироваться. Сам допрашиваемый и его законные представители дают подтверждение правильности или неверности отражения показаний в протоколе допроса. Эти условия определяют юридическую силу и преимущество таких доказательств, их большую надобность, ценность по сравнению с любыми другими сведениями от того же лица, закрепляемыми другими способами.

Да, орган расследования и суд, в попытке преодолеть невыгодные им формальности, стремятся применить иные способы получения сведений от участника ради формирования и проводки доказательственной базы обвинения. Та же информация по важнейшим обстоятельствам дела от того же лица может содержаться и в Явке с повинной, и в заявлениях, объяснениях, письмах, ходатайствах, жалобах, может быть получена через показания других участников (со вторых уст). Только вот показаниями первого лица эти сведения не являются, не могут признаваться таковыми. Надыбанные таким образом сведения, могут относиться лишь к разряду "иное доказательство", к другим видам. А показания сторонних лиц – хотя и показания по форме, но косвенные. Несмотря на принцип видового равенства доказательств, показания первоисточников "равнее" других. И доказательственной силой наполнятся все перечисленные только после их закрепления и подтверждение, только через допрос, и при условии, что это показания от истинного источника. В ином случае, то есть в случае, когда заявленным источником категорически отрицается принадлежность ему или соответствие действительным, таковые сведения не должны приниматься во внимание, тем более в качестве фактических признаний. А как иначе? Мало того, что при получении устной информации от участников в ходе иного рода сл. действий не выполняются допросные правила, так и проверить законность получения устных изложений попросту не возможно ввиду отсутствия или необязательности должных для Допроса процедур. Такие сведения невозможно применять и в процедурах устранения противоречий между показаниями, их невозможно изменить или дополнить, как это позволительно в отношении показаний. В том числе и по этим причинам, например, закошмарив и выбив от подозреваемого нужную информацию, опера незамедлительно организуют его допрос, волокут к следаку для допроса и получения фиксированных в протокольной форме показаний. Пока клиент не очухался. А уже пропустив овцу через подтвердительный допрос, менты могут выпасть на расслабуху. В любом случае, при отсутствии личных показаний или при неподтверждённом их характере необходимо яро отшивать использование любых косвенных источников – непоказаний. Всякие сведения, полученные от лица при производстве каких угодно следственных действий, не являющихся Допросом, такие сведения, как бы мусора это не вывозили, не могут приравниваться к показаниям, выдаваться за показания, и, в отсутствие их подтверждения через допрос того же лица по тем же фактам и обстоятельствам, должны отвергаться как недостоверные ввиду их непроверяемости через перво-источник.

148